Джулианна Сеген тяжело приняла разрыв с партнером Чарли Билодо спустя 5 месяцев после ОИ. «Шок. Удар обухом по голове»

Я пролила кофе. Я застыла. Шок. Удар обухом по голове. Я хотела бы найти более красивые слова для того, чтобы это описать, но именно так я себя тогда почувствовала.

Это случилось 14 июля 2018. За несколько дней до этого я почувствовала, что то зреет. Мы делились нашими сложностями друг с другом, но я никогда бы не подумала, что он хочет расстаться. Особенно после всех тех трудностей, что мы преодолели. Особенно после результатов, которых мы достигли.
В год перед Пхенчханом у Чарли была операция на колене, в июне, а у меня три сотрясения мозга. Симптомы которых не проходили до декабря. В феврале была Олимпиада.
На протяжении всего года мы тренировались не в полную силу, и я каталась, не полностью контролируя себя. Несмотря на это, мы заняли второе место на ЧК, после Меган и Эрика. Это уже было достижение. Несмотря ни на что, мы финишировали в первой 10ке на своих первых ОИ. И мне всего 22 года.
СМИ и фаны уже начали говорить об играх в Пекине. И что еще хуже, мы тоже. Мы начали говорить о следующем ОИ цикле, думать о следующих программах. Нужно было многое менять и усовершенствовать, но я не думала, что он хочет все прекратить. Возможно, я должна была это понять.

Итак, понимаю ли я решение Чарли? Ответ – нет.
Наши программы были уже поставлены, и у него было много возможностей сказать мне об этом раньше. Момент, который он выбрал для этого, я понимаю еще меньше.
Злюсь ли я на Чарли? Нет, совсем нет. Я просто разочарована. Я не говорю, что нам было бы просто. Мы должны были бы работать очень много и тяжело. Достигли ли бы мы этого? Я не знаю, но я не думаю, что это было бы невозможно.
С тех пор люди спрашивают меня, в чем настоящая причина нашего расставания. Правда в том, что я не знаю. У меня нет ни малейшего понятия. Для меня это было абсолютно неожиданно. Я могу перечислить вам целый ряд проблем, которые у нас были, но, на мой взгляд, ни одна из них не была непреодолима.
Я не думаю, что мы достигли дна. Напротив. Я думала, что это было просто трудное время. Олимпиада исключительно требовательна к спорстменам, а наш предолимпийский год был еще тяжелее.

Мы снова увиделись с ним в конце лета, но его ответы по прежнему не убедили меня.
Когда об этом стало известно в СМИ, у меня возникла потребность спрятаться. Я бы солгала, если б сказала, что это легко. Это причинило мне боль. И на тот момент, я не хотела делиться этим. Мне нужно было сделать шаг назад, примириться с тем, что произошло. Эмоциональные «американские горки», что я тогда пережила, оставили свой след. Мне нужен был перерыв.
Три месяца я не каталась. Мне больше не хотелось. Потом, внезапно, у меня снова появилось желание надеть коньки. Всего только  2 недели как я чувствую себя хорошо. Даже умиротворенно.
Теперь я готова перевернуть эту страницу. Медленно, но с решимостью.

Несмотря на то, что я начала кататься в 5 лет, только в 12-13 я поняла, что у меня есть потенциал. В 16 лет я встретила Чарли. Мы встали в пару. Но, если честно, больших амбиций у меня не было.  Но успех пришел к нам быстро, на второй год катания вместе.
В 2014 мы завоевали серебро на ЧК среди юниоров и в ФЮГП. Я поняла, что мне надо делать выбор, и я перестала соревноваться в одиночном катании.
Есть очень много юных фигуристов с потенциалом. Но такое быстрый прогресс как у нас с Чарли, я считаю, скорее редок.
Все наши надежды реализовывались, вплоть до предолимпийского года.
В январе 2017 я получила первое сотрясение. Удар по голове. Месяц я не каталась. Несколько месяцев спустя, во время шоу, мы делали что то совсем несложное, но из-за освещения я потеряла равновесие, и ударилась головой об лед.
И потом, я упала с поддержки. Я сразу поняла, что что-то не так. Мне показалось, что я покидаю свое тело. Трудно описать это ощущение.
До этого, у меня никогда не было сотрясений, хотя это не редкость в нашем спорте. И вдруг, за пару месяцев я получаю сразу три. Не повезло, так это называется?
Было тяжело. Это не вывихнутые лодыжки. Они синеют, распухают, ты можешь играть со своими ограничениями. А сотрясения коварны. Здесь очень тонкая грань между готовностью и игрой с огнем.
Это непредсказуемо. В один день я просыпаюсь и из-за усталости и перетренированности меня ужасно тошнит. На другой день я чувствую себя прекрасно.
Я знала, что наша цель – ОИ. Шли месяцы, и становилось все сложнее справляться с ситуацией. В августе я подумала, что ничего не получится. Я не смогу. Честно, я больше не верила.
У меня никогда не было впечатления, что Чарли подводит меня. Наоборот, это я подводила его, и больше чем раз. Я хотела выздороветь. Я хотела кататься, но не могла. Все это время Чарли ждал. И все это снедало меня. Я не хотела хоронить его мечту, мою мечту, мечту нашей команды. Я была терпелива, говорила себе, что все наладится, но в определенный момент меня охватила паника.
И Чарли был рядом. Всегда. Он был золотым партнером. Он поддерживал меня с начала и до конца, и вселял в меня уверенность, когда я в этом нуждалась.
Затем что-то кликнуло и встало на место у меня в голове. Не может быть, чтобы мы работали так упорно, так многого достигли, чтобы в конце это ни к чему не привело. Я решила, что буду бороться. И пусть будет, что будет.
Я пошла на такой риск, на который никогда бы не решилась, если бы не предолимпийский год. Помню соревнования в Москве в ноябре 2017. У меня двоилось в глазах. Мне было трудно прочесть этикетку на бытыльке с лекарством. Когда мы оказались на белом льду со всем этим освещением, у меня закружилась голова и меня затошнило. Не знаю, как я тогда смогла откататься.

Мое первое сотрясение было в январе, последние симптомы – в декабре. 11 месяцев сомнений, страха, вопросов. В Пхенчхан мы приехали с хорошим самочувствием, но я не буду скрывать, что я была не в лучшей кондиции.
Ожидали ли мы 9го места на Олимпиаде? И да и нет.
Перед короткой программой мы просто хотели сделать все от нас зависящее.  Мы ощущали огромное давление чтобы откатать программу соответственно нашим ожиданиям. Мы никогда прежде не были в такой ситуации, но мы оба в душе бойцы и любим соревноваться. Перед ПП мы поставили себе цель попасть в десятку. И нам это удалось, на нашей первой олимпиаде, несмотря на такой тяжелый для нас год.
По правде, Олимпиада прошла для нас нелегко, несмотря на неожиданный результат. Тренировки проходили не так хорошо, как бы мы того хотели. Мы прилетели рано, катались каждый день и должны были удерживать форму на протяжении 2 недель, чтобы подойти к пику формы в день соревнований.
В реальности, колгда наступил наш день Х, мы были очень вымотаны. То как мы справлялись с этой ситуацией могло быть триггером (для разрыва). Что происходит? Должны ли мы оставаться вместе? Хотим ли мы продолжать с той же командой? Было много вопросов...
Мы многое обсуждали после игр. Наша стратегия была ясна. Я думаю, что ему хотелось, чтобы все изменения произошли моментально.  В спорте все происходит очень быстро, и ты не можешь терять ни секунды. С другой стороны, путь тут не срежешь.
Я чувствовала, что напряжение нарастает, и ситуация не оптимальна для тренировок. Вот что было трудно. Я знаю, что я была не в лучшей форме своей жизни. Я много думала об этом. И Чарли тоже. Он сказал мне об этом.
ФК – нелегкий спорт, особенно для женщин. У тебя немного пространства для маневра. Ты должна быть в форме. Ты должна следить за весом. Ты всегда должна быть хорошо одета, красиво накрашена. Ты всегда должна быть в лучшем виде.
Когда ты травмирована, когда ты не можешь тренироваться, ты не способна совершать чудеса!
Отношения с телом не всегда просты. Но когда ты взрослеешь, ты учишься его принимать. Это путь, который ты проходишь сама с собой. Сначала ты можешь быть смущена силуэтами некоторых фигуристок, но когда ты узнаешь какая история стоит за этим, ты быстро учишься видеть вещи в перспективе.
Я горжусь тем, что я смогла достичь такого уровня, сохраняя при этом здоровый образ жизни. Что, как мы знаем, далеко не норма в нашем спорте.
Я знаю, что Чарли сказал, что, по его мнению, мы достигли пика в совместной карьере. Я это так не вижу. Я была очень травмирована, и это не позволяло мне прогрессировать. Нам удалось удержать опеределенный уровень катания, но мы не достигли уровня Меган и Эрика.
Я не чувствую, что мы сделали все, чтобы увидеть как это могло бы у нас быть, прежде чем сдаться.
Несмотря на такой финал, все таки у нас были потрясающие моменты. Я участник ОИ. И этого никто у меня не отнимет.
На самом деле, это самое трудное.  Я должна суметь перевернуть эту страницу, не стирая прошлого при этом.

___
Я спрашивала себя гожусь ли я уже в принципе для этого. Зачем я катаюсь? Что мне это дает? Я постоянно задавалась такими вопросами. И я расхотела кататься. Но потом, я решила дать себе шанс. Решила вернуть себя в форму, чтобы наконец быть лучшей, такой как я могу. И только потом я смогу принять осознанное решение.
Пару недель назад я возобновила тренировки, в Бронсаре. Это нейтральное место, и мне там хорошо. Там нет фигуристов международного уровня, но когда я смотрю на молодых фигуристов, это придает мне силы.
Некоторые парники связывались со мной, но я говорила, что не готова. Моя цель- начать пробоваться с партнерами в январе, но я даю себе время до марта стать лучшей версией себя. Потом я смогу принимать решения.
Но даже если я буду в прекрасной форме, даже если я спортсмен олимпийского уровня, нет никаких гарантий. Спортсменов уровня Чарли – один на тысячи. Я вижу несколько потенциальных кандидатов в стране на данный момент. Не более.
Я знаю, что не раскрыла полностью свой потенциал. Т.к. во мне очень силен соревновательный дух, я хочу доказать, что я смогу стать лучшей версией себя самой. Это мой основной источник мотивации.
Цель остается той же.  Я готова идти дальше, и отбираться на Игры в Пекине.
Случится ли это? Время покажет. По крайней мере, я сделаю все, что смогу.