— Евгений, мы с вами не раз пересекались на юниорских стартах, и, к сожалению, очень часто трибуны незаполнены или даже пустуют. Хотя вроде бум популярности фигурного катания, грех этим не пользоваться.

— Всегда так было. Но если взять, к примеру, юниорское первенство России — это большой турнир, на таких соревнованиях должны местные администрации работать и давать возможность детским домам, школьникам, студентам, пенсионерам ходить. Если уж билеты не продаются. Федерация, мне кажется, делает то, что может.

— Нет ощущения, что недостаточно мы выжимаем из нынешнего благоприятного периода?

— Нужны менеджеры хорошие. Это проблема не этого года. Нужно пиарить спортсменов, турниры. У нас, к сожалению, этого нет. На юниорский чемпионат можно было бы распродать все билеты при грамотном пиаре. Но насколько я знаю, сейчас федерация обновляется, все больше молодых тренеров. Конечно, нужно обновление. Сейчас обновляют государственную систему, нужны и в фигурном катании перемены. У меня есть мысли на этот счет.

— Расскажете? В будущем хотите возглавить федерацию?

— Меня моя позиция устраивает. Я хочу построить сильную школу, новый дворец, если удастся — не один. Собираюсь тренировать, есть желание продолжать это делать, мне это нравится. Федерация? Нет, скорее менеджмент спортсменов, поиск спонсоров, продвижение спорта, организация шоу — это мне близко.

— События в Instagram, когда тренеры обсуждают работу друг друга — это тоже своего рода пиар? В этом же есть элемент продвижения фигурного катания.

— Я вообще не люблю это и всегда старался никого не трогать, пока меня никто не трогает. Такие обсуждения — лишнее, нужно все доказывать результатом на катке. Но обсуждение в информационном поле, оказалось, тоже неплохо. Люди у нас это любят, общественность взбудоражена. Да и не только у нас, во всем мире. Перевели наш диалог (с Этери Тутберидзе. — Прим. «СЭ») на все языки мира. Но каждый свои выводы сделал. В следующий раз, возможно, мы уже будем решать вопросы по-другому! Вообще прессу последнее время несет не в ту сторону. Вот мне постоянно рисуют какую-то любовницу в Петербурге, то с певицей некой у меня роман. Я уже привык к этому, через это много раз проходил. Но мои адвокаты занимаются этими историями, у нас есть два проекта иска. Идет заказуха. Откуда — без понятия.

— Тренерская работа — сложная. В чем для вас кайф?

— Мне нравится общение с детьми. Нравится побеждать, конечно. Видеть, как ты доносишь идею до спортсмена, и он ее выполняет. Софья Титова вот недавно выиграла первенство Москвы. Конечно, мне это нравится (смеется). Год назад на том же турнире она была 23-й, сейчас первая.

— Вашей школе два года, так? Вы довольны темпами развития или что-то было не реализовано?

— Когда мы открывали школу, я вообще не собирался тренировать. Думали, сделаем занятия для начинающих. Но пришли и взрослые спортсмены — Саханович, Тараканова, Самойлов, Голубев. Вскоре мы поняли, что на той маленькой площадке, где все начиналось, больше невозможно работать. Через два года переехали на лед на улице Лобачевского, где полноценно занимаемся. Но нужно построить свой каток. Вот здесь я опоздал, время упущено. Нужно было сразу начинать с него. Ничего страшного. Зато присмотрел тренерский коллектив, учился тренерскому делу.

— Сейчас к вам перешла даже более взрослая фигуристка, чем перечисленные, Станислава Константинова. Какие у нее видите перспективы?

— Думаю, что все получится, по крайней мере, очень на это надеюсь. Сейчас она набирает форму с тренером Александром Волковым, насколько я знаю, все идет позитивно. Подчеркну, что она перешла в «Ангелы Плющенко», но выступать она будет за Петербург.

— В фигурном сообществе есть скепсис по поводу вашей школы, ее результатов. Наверняка замечали.

— Да, я молодой специалист, у меня нет 20 лет опыта работы со спортсменами, я не спорю. Но есть хорошие спортсмены, и я уверен, что еще немного — и результат мы покажем. Они уже начали заявлять о себе. Step by step, шаг за шагом, как говорят в Америке. Результат пока небольшой, но он есть. И он дает перспективу. А школе еще и трех лет нет.

У меня и времени тренировать не так много, потому что есть шоу. От них я, правда, начал отказываться в последнее время. Растет сын, ему уже 7 лет. И он неплох для своего возраста. Трудолюбивый, ему нравится, у него есть перспективы. Я его воспитываю совершенно не в духе спорта, без подзатыльников и битья скакалкой за ошибки. Хочу, чтоб он кайфовал на льду.

Наконец, давайте я объясню — у меня не государственная школа, меня никто не финансирует. Я плачу за лед, который мы арендуем, из своего кармана, восемь часов ежедневно. И не прошу ни у кого помощи. Да, я играю вдолгую, к нам придут спортсмены, своих воспитаем. Все еще будет.

— Фигурным катанием вообще можно зарабатывать? Часто слышишь от фигуристов — затраты большие, а покрыть их очень сложно.

— Только личными спонсорскими контрактами, других вариантов нет. Как у меня было.

— Ну у вас четыре медали Олимпиад. А что делать середнякам чемпионата России?

— То, о чем я говорил — нанимать менеджеров, уделять этому внимание. Даже Загитова и Медведева зарабатывают для себя очень мало. Понимаю, что эти суммы для многих большие, но они с учетом своих результатов и популярности имиджа должны получать совершенно другие деньги. А они большую часть зарабатывают на шоу. Вопрос опять же к пиарщикам. Мой сын зарабатывает в семь лет! У него четыре больших спонсора. Мы довольны, и спонсоры продлевают с ним контракты уже второй год, но этим всерьез занимается моя жена (Яна Рудковская. — Прим. «СЭ»). Суммы для маленького мальчика фантастические. Даже боюсь называть, чтобы не было зависти. Вот это я понимаю — отличный менеджмент.

— Во второй части сезона среди российских фигуристок соревнуются три человека, остальные по сути уже вне игры. Есть идея, что из-за высокой конкуренции, может быть, кому-то стоит гражданство менять. Вам она по душе?

— Может быть, стоит. Я бы даже приветствовал такое. Много классных девочек и мальчиков у нас. Это спорт, и надо искать возможности выступать, самореализовываться. Если есть шанс кататься за другую страну — почему нет?

— А если конкретизировать и говорить о Медведевой и Туктамышевой? Почему-то в их контексте этот вопрос сразу вызывает негатив.

— Каждый выбирает свой путь. Но Медведева столько лет представляла нашу страну, что мне кажется, ей уже надо закончить со спортом и не кататься. Переходить в шоу и получать там удовольствие. Потому что конкурировать с девочками с четверными прыжками невозможно. Если она хочет быть пятой, седьмой — это ее выбор.

Туктамышевой объективно будет очень сложно, но у Лизы есть аксель и уже четверной тулуп. Да, она их делает, может быть, еще сезончик можно посмотреть, как будет получаться перед Олимпиадой. Но надо объективно оценивать свои силы и силы соперниц. А соперницы растут и растут. Можно, конечно, надеяться на травму у соперника, что кто-то вылетит. Алена Канышева же попала под травму, ушла в танцы. Сейчас в целом активная текучка.

— Получается, мы движемся к тому, что соревноваться между собой будут юниорки?

— Если поднимут возрастной ценз до 17 лет на предстоящем конгрессе, все изменится. И я это приветствую. Потому что 15-летние обычно побеждают — и идут домой, зарабатывать деньги в шоу. А через год-два они уже никому не нужны. Тело выросло, грудь выросла, мозг по-другому функционирует... А если поднять возраст на пару лет, то изменится и подготовка. Кататься будет сложнее, чем выйти в 12 лет и сделать несколько четверных. Да и никто не знает, что через пять лет из этого парня и девушки к 17 вырастет. Тот же Петя Гуменник мышцы нарастил, стал настоящей машиной, я видел его тренировки, и там в какой-то момент был развал. Но к соревнованиям, юниорскому первенству России он собрался. А у девушек все еще жестче проходит, тело полностью разбалансируется.

— Как еще один вариант, рассматривается разделение фигурного катания на артистическую и техническую программы.

— Я за то, чтобы что-то менять. Пусть будет так, нужна какая-то новизна.

— Нет ощущения, что, действительно, новизны сейчас не хватает? В ваше время были турниры по прыжкам, другие нестандартные вещи.

— Профессионалы против любителей соревновались, например, и платились огромные деньги, на это выделялись десятки миллионов долларов. В турнирах по прыжкам и я участвовал, они проходили во Франции, Америке. Но тогда телеканал АВС все спонсировал, США были в фигурном катании номер один. Сейчас эти деньги ушли. Хотя такие акции нужны.

— Алексей Ягудин недавно открыл школу, надо вам матчевую встречу «Академия Плющенко vs Академия Ягудина» провести.

— До меня все школы назывались школами — сейчас все стали назвать академиями (смеется). Тогда уж лучше «Ангелы Ягудина».

— Если правильно помню, официальное название его школы или академии в Минске — Центр фигурного катания.

— В любом случае не вопрос, я готов к поединку с Алексеем. Это было бы здорово для фигурного катания. Но мы не торопимся в развитии. Когда откроем свой каток, то будет бум, пойдут люди. Уже доказываем своим результатом свой уровень. У нас уже процентов 50 катаются бесплатно.

— А как эти 50 процентов определяются?

— Дети из многодетных семей и самые талантливые всегда у меня учились бесплатно. Смотрим на перспективы при просмотре. Я сам стараюсь искать спонсоров, мы нашли для Софьи Титовой два спонсора, это крупные компании. Просто для примера говорю — а человеку 10 лет! У Сарновской, Ковалева тоже по спонсору. У меня много обеспеченных друзей из больших компаний, есть частные инвестиции. Стараюсь помогать детям. Все думают, что зарабатываются большие деньги — это далеко не так. Затраты — очень большие. Аренда льда в Москве — самая дорогая в мире, это объективные цифры.

— Спонсорская система может прижиться и стать основной в нашем фигурном катании?

— Да, я думаю, все равно она самая эффективная.

— А как же «Хрустальный»? Приходишь, катаешься с утра до вечера — и вот результаты.

— Туда и отбор какой, вы посмотрите. Да, если сравнивать государственные и частные школы в целом, то в государственной можно не париться. Пришел фигурист — ушел, еще найдем. Система работает. Зарплаты какие-никакие есть, а еще и в конвертах носят. Не принесешь в конверте — никуда не попадешь. Если уж мы откровенно на эту тему говорим. Но эта история скоро закроется. Потихоньку об этом начинают говорить оскорбленные родители, там ударили, здесь плохое отношение... А ведь такими вещами и налоговые органы могут заинтересоваться, тогда это уже совсем другой характер приобретет.

— В фигурном катании много говорится о переманивании спортсменов. Это проблема, с этим можно что-то сделать? Ввести трансферы между школами, как в футболе?

— Такое было, есть и будет. Трансферы? Возможно, это было бы интересно. Соглашусь, что это проблемная вещь и всегда удар для тренера. Но с другой стороны, если есть желание ребенка — что здесь сделаешь? Бывает, что нам звонят, мы не переманиваем, мы готовы принять. Недавно мальчик из одной известной школы перешел к нам, он сам выразил желание перейти. Говорил, что его там оскорбляли. Не всех же надо гнобить, извините. Нужен индивидуальный подход, где-то лояльнее, где-то пожестче. Кто-то сразу душит, если не выполняешь установку — пошел вон. Ну, когда есть из чего выбирать, можно и разбрасываться. Но очень много детей уходят. Нам надо прекратить этот процесс и относиться к своему молодому поколению бережно.

— Последнее: все ли хорошо с Аделиной Сотниковой, как идет ее восстановление?

— Уверен, что все прошло хорошо, вернее, знаю это. Операция была сделана у доктора Дзукаева, который оперировал меня, я ей посоветовал. Аделина восстановится, все будет здорово, и мы дальше будем продолжать работу на наших сказках и многочисленных шоу.