— А не было мысли сменить тренера, чтобы не сталкиваться с этими противоречиями и не портить психику?
— Ну, меня на самом деле сложно выбить из колеи чем-то таким. У меня есть подружка Маша Талалайкина, мы с ней в этой группе всегда вместе были. У нее тоже были проблемы, ей много чего говорили. И у меня такая же история.
Мы начали дружить на чемпионате России в Челябинске. С тех пор мы поддерживали друг друга, и все было хорошо. В большей степени, конечно, я поддерживала Машу, потому что я очень самоуверенная (смеется). Но все равно мы держались вместе и как-то со всем справлялись.
Одной это все непросто выдержать. Тяжело работать в команде, которая в тебя не верит, подстебывает тебя на предмет твоей рекламы в соцсетях или что-то вроде того. Это все неприятно слышать.
— Еще один момент был — я единственная девочка в академии, кому удалось попасть в сборную России, и у нас при входе долгое время висела моя фотография на стенде лучших учеников. А с этого сезона ее почему-то сняли. Остальные остались: Андрей (Мозалев), Дима (Алиев), а меня сняли. Странно это.
По поводу рекламы. У меня есть личная машина, а есть еще машина от бренда, с которым я сотрудничаю. Последнюю я иногда даю маме поездить и в это время сама езжу на своей. И всякий раз, когда приезжала в академию на своей, тренеры говорили: «Ой, ну что, все, закончили они с тобой работать, да?» Они прям ждали, когда случится что-то плохое.
— Ну, а почему бы все-таки про смену тренера не подумать в таком случае?
— В начале сезона странно о таком задумываться. Да и в середине тоже… У меня была, по сути, безвыходная ситуация. Поэтому сейчас хочу восстановиться и 200-й раз подумать, что делать дальше.
— Но кататься ты все равно собираешься?
— Да, я в любом случае буду кататься, моя карьера продолжается. Мне нравится кататься, я это не оставлю. И у людей не получится выбить меня из колеи, что бы ни случилось. Просто в прошлом сезоне так сложилось, что у меня не было тренера. Я занималась одна.
— В каком плане?
— Ну, буквально. Весь прошлый сезон после контрольных прокатов я тренировалась самостоятельно. Я каталась на младших льдах, с маленькими детьми.
— А почему? Как тренеры это объясняли?
— Мне говорили: «Ты не заслуживаешь музыку на старшем льду. Ты не заслуживаешь тут кататься, я так решил». Настя Губанова, Макар (Игнатов), Дима (Алиев) — все были на старшем. Там где-то человек 5 занималось.
— Ну, это немного.
— Да. А на младшем, куда отправляли меня, каталось человек 20-25 в сумме. И я не понимала, почему так. Нет, само собой, Дима — чемпион Европы, Макар тоже молодец, Настя умница. Но если говорить про сборную, то на тот момент я была с Димой на одном уровне, мы оба были в резерве. Почему в таком случае одну отправляют кататься с малышами самостоятельно, а другого — на старший лед? Ну, сказали: «Я так решил» — и все. Дескать, можешь ходить, а можешь не ходить. А как я могу не кататься? Мне же нужен лед.
На старшем льду еще и расписание очень удобное — в 11 утра начинаются тренировки. Для меня это просто идеально, я успевала и учебой заниматься, и всем остальным. А у меня ведь не как у ребят, кто в Лесгафта учится, мне в РАНХиГС поблажек не делают. Я говорила: «У меня по расписанию не получается, мне нужен старший лед». Даже не потому, что народу много, хотя это тоже фактор. Но мне отказывали.
Поэтому сезон из-за всего этого получился скомканным. Если бы была нормальная работа, если б команда занималась со мной, если б было нормально подобранное под спортсменов ОФП, если б с программами все сложилось получше, все было бы иначе. Зачем мне поменяли произвольную программу, я вот до сих пор не понимаю. Мне кажется, она была очень хорошей, душевной. В итоге мы не успели ее поставить до конца перед контрольными прокатами, я приехала туда с ней, и все сделали вид, что так и должно быть.
И по ходу сезона программа не улучшилась, потому что не было человека, который помогал бы мне ее доделывать. Мне же даже снимать на льдах не разрешали, чтоб я могла на себя со стороны посмотреть. «Ты катаешься не одна, убирай телефон!» — прям подъезжали и забирали.
А в конце сезона мне вообще запретили вести соцсети. Не на катке даже, а вообще! «Лиза, если ты катаешься в нашей школе, соцсети тебе вести нельзя», — мне уже смешно стало. Макару с Димой, значит, можно, а я чем-то отличаюсь, что ли? Соцсети — это мое хобби, там много людей, которые меня поддерживают, ну почему я должна это забрасывать? Причем самое смешное — в команде есть девушка, которая ведет страницу группы. Она приходила на каток почти каждый день и снимала, как прыгают Макар с Димой, выкладывала это все. То есть ей можно, а мне нельзя?
Я же всегда прихожу вовремя, не опаздываю, держу режим. Живу спортом. Даже в университете в итоге договорилась, чтобы мне сделали заочный индивидуальный план, хотя раньше училась на очном. Теперь надо на год больше учиться, и все для того, чтобы кататься дальше. Почему тогда так?
— Как на это все реагировали твои родители, знакомые? Саша Трусова та же?
— Мама мне говорила: «Да заканчивай же ты уже, ну зачем это терпеть?» Она устала видеть мои слезы, а плакала я много. А Саша Трусова — ну, а что она может в этой ситуации сказать? Подумать, отдохнуть — все то же самое, что и я сама.
— И даже несмотря на слезы, ты не думала заканчивать?
— Ну, слезы ведь были не от того, что я не могу. Если что-то не получается, надо просто побольше поработать и все изменится. А когда травля, угрозы в духе «сейчас я тебе подножку поставлю, и ты расшибешься»…