.
Последовал долгий процесс восстановления, который включал, по словам Романа, что-то инновационное, используемое в Монреале для лечения, среди прочего, сотрясений мозга, очень распространенных у хоккеистов.
«Я не помню, как долго она не каталась, но мы водили ее к специалисту по сотрясениям мозга, фантастический специалист, это была новинка у них в Монреале, что-то очень известное здесь, потому что этим лечат хоккеистов. А вы знаете, что в Монреале хоккей — это религия.
И вот я пошёл с ней к врачу — и они её лечили с помощью экрана, она сидела перед экраном, пока они восстанавливали баланс. Потому что каждый участок ее мозга был затронут падением — [поэтому им нужно было работать над] балансом, речью, зрением. И каждый раз нам говорили: «Мы сделаем то, это – и мы вернемся к нормальной жизни». И вы могли видеть, что после каждого сеанса она могла лучше ходить или лучше говорить…»
Терапия, на которую ссылается Роман Агенауэр, называется Neurofeedback и, короче говоря, используется для тренировки мозга для лучшего, оптимального функционирования; или, в этом случае, помогает в восстановлении после черепно-мозговой травмы. Электроды помещаются на голове пациента, после чего может начаться процесс выздоровления.
Габриэлла продолжала посещать клинику до декабря 2015 года. «Началась последняя неделя обучения Neurofeedback в клинике Neuroperforma в Броссаре. «Больше никаких сотрясений!», — категорично заявила она в своем твиттере в конце того очень своеобразного года.
А в интервью Paris Match она подробно рассказывала о последствиях падения, о самом сотрясении мозга: «Последующие недели были действительно тяжелыми. Я не могла выйти из дома, мне нужно было лежать, я потеряла чувство равновесия, говорила очень медленно, менялся порядок слов. Я не могла читать, строчки перед глазами путались, мучали ужасные головные боли», — но она также рассказала о выздоровлении: «Переобучение моего мозга заняло почти четыре месяца. В конце концов я обратилась к Neurofeedback-специалисту, который сказал мне, что связи между моими нейронами действительно пострадали. Я не ожидала, что повреждения будут настолько серьезными. Даже сегодня [апрель 2016 года] у меня проблемы с концентрацией внимания, и я очень быстро устаю. […] Я считаю, что мне потребуются годы, чтобы полностью оправиться от этого эпизода».
