Интервью с Габриэллой

Габриэлла Пападакис: «Думаю, мое выгорание длилось весьма долго, однако, сейчас я чувствую себя лучше».
Олимпийская чемпионка в танцах на льду, приостановившая карьеру, дала обстоятельное интервью franceinfo: sport

Чемпионат по фигурному катанию в канадском Монреале без Габриэллы Пападакис и Гийома Сизерона, надо признаться, выглядит непривычно. Так, к слову, считают и сами фигуристы. franceinfo: sport удалось провести продолжительную встречу в стороне от этого мероприятия (проходящего с 18 по 24 марта) с олимпийской чемпионкой из Франции, которая переехала сюда в 2014 и не выступает с конца сезона-2022. Наше интервью состоялось в небольшом уютном кафе в центре города.

Несмотря на то, что пара до сих пор не определилась с возвращением на лед, без дела все эти 18 месяцев клермонцы не сидели, активно выступая в различных шоу и представлениях по всему миру. Ритм и дисциплина спортивной жизни никуда не делись, сняв при этом побочные явления «малоздорового и четко выстроенного мира» фигурного катания, с которым волевым усилием порвала Габриэлла. Теперь она продолжает бороться со своими внутренними демонами из прошлого.

Franceinfo: sport : Габриэлла, как изменилась ваша жизнь за эти почти два года приостановки карьеры?

Габриэлла Пападакис: Мы провели не так много времени в Монреале. Раньше мы, конечно, тоже часто перемещались, но сейчас поездок стало еще больше. Но путешествия – это так здорово, они дают новое ощущение свободы. Практически всю спортивную жизнь мы были лишены полноценных отпусков. Теперь стало больше свободы, самостоятельности и меньше ограничений. Мне кажется, спорт высоких достижений заставляет тебя в некоторых аспектах быстрее повзрослеть и в то же время на долгое время создает некий пузырь, в котором ты ощущаешь себя вечным подростком. Ты ограничен определенными рамками, за тобой следят тренеры, каждый день точно расписан. Пауза позволила мне посмотреть на это с безопасного расстояния, сделать шаг назад, даже просто в профилактических целях – чтобы лучше себя понять, подумать о себе. Моя жизнь фактически не менялась в течение 8 лет. То что удивляло и казалось «взрослым» в 19, в 27 выглядит уже малозначительным.

Сколько времени вы не выходили на лед с момента объявления о приостановке карьеры?

ГП: Точно не скажу, около двух месяцев. Впервые в жизни. И как же это было здорово! (взрыв смеха) Нужно сказать, что в Монреале и в Канаде вообще вопрос психологического здоровья является гораздо менее табуированной темой, чем во Франции. Это не может не радовать.

Вы чувствовали поддержку в этом аспекте во время своей спортивной карьеры?

ГП: (долгое молчание) Нет! Скорее наоборот! (нервный взрыв смеха) Нет, нет и еще раз нет! Я считаю, что в спорте, и все больше людей говорят об этом, мы так много внимания уделяем результатам, что забываем о благополучии людей. «Это же спорт, все прочее на второй план». Мне кажется, пора пересмотреть этот паттерн мышления в фигурном катании. Люди часто думают: «Плевать, что ты там чувствуешь. Главное, у тебя есть медали. Будут медали, будет тебе счастье». Это так не работает!

Вы не были счастливы на протяжении своей карьеры?

ГП: Счастье не может длиться всю жизнь, это было бы слишком просто. В жизни каждого из нас случаются отвратные моменты.

Кажется, сложившаяся в фигурном катании система, вас особенно задевает.

ГП: Проблема в том, что мы допускаем, принимаем и считаем нормальным жестокое обращение. И думаем, что результаты сотрут его из памяти, обнулят или как-то оправдают. Все не так. Я искренне убеждена, что подобное совершенно точно не является залогом успеха. Стоит признать, что ситуация заметно улучшается, но системные проблемы никуда не исчезли.

Все чаще и чаще чемпионы делятся своими переживаниями вплоть до депрессии, которые могут возникнуть после успеха. Вам знакомы эти «эмоциональные качели»?

ГП: Да. (делает паузу, собирается с мыслями) Как будто все то, что я игнорировала и старательно прятала по коробочкам на протяжении всей карьеры, вдруг выбралось наружу. Я отрицала действительность, не отдавала себе отчета, потому что все, что происходило вокруг меня, стало нормой жизни. Я сказала себе: «Давай! Поехали, поехали!» А потом в какой-то момент – бам! Я врезалась в стену. Это началось незадолго до COVID’а, а потом по-настоящему шарахнуло во время пандемии. Я вдруг обнаружила себя совершенно одинокой. Ни соревнований, ни адреналина, ничего. Просто ничего. Удар под дых. Тогда ты смотришь на себя в зеркало и понимаешь, что пришло время разобраться с некоторыми вещами.

Как вам удалось собраться в преддверии ОИ в Пекине?

ГП: Честно признаться, не думаю, что делала для этого что-то специально. Я понимала, что надвигается нечто экзистенциальное, думала о своих достижениях и о той (психотерапевтической) работе, которую предстоит провести. Часть мозга говорила: «Если я начну это до Игр, то не смогу тренироваться, и тогда мне вообще все опротивет». Впрочем, это закон – чтобы наступила белая полоса, сначала нужно пережить черную.

Что помогло пойти до конца?

ГП: Я приняла для себя отказ от действительности. «Надеваем и шоры и скачем вперед». Но я тогда не понимала насколько глубоко зашло это отрицание.

В тот момент вы не задавались вопросом – к каким последствиям это может привести?

ГП: Нет. Я так мечтала получить свою медаль! Я сказала себе: «Так, давай, полный вперед!» У меня нет сожалений по этому поводу.

Золотая медаль скомпенсировала ситуацию?

ГП: Нет, я бы так не сказала. Но она у меня хотя бы есть, что само по себе очень круто. Лучше закончить на такой ноте, прежде чем начать ворошить прошлое, разгребая кучи *цензура*. Я не хочу сказать, что моя карьера была сплошным кошмаром, конечно, нет. Но обсудить ее было бы неплохо. Одним из главных переживаний стало одиночество, за исключением, разумеется, самых близких и моего партнера. У меня складывалось впечатление, что я была единственной, кто видел те или иные проблемы. Они меня ранили, сказывались на здоровье и до сих пор имеют свои последствия. Когда я обсуждала это со знакомыми, особенно фигуристками, все отвечали так: «По завершении карьеры, я тоже переживала подобное. Даже если она сложилась успешно, потребовались годы, чтобы принять некоторые вещи».

Вы готовы сегодня поговорить о тех самых проблемах?

ГП: Не знаю. (долгое раздумье) Есть некоторые вещи, которые я бы не хотела вспоминать, хотя то, что вскрылось в последние годы касательно Сары Абитболь… Хорошо то, что это огласка помогла многое изменить, в том числе позволила людям начать выход из отрицания действительности. Мне, во всяком случае, точно. Внезапно я призналась себе: «Да, была такая атмосфера».

Эту «атмосферу» вы ощущали еще в юном возрасте?

ГП: Да, это было само собой разумеющимся. (прерывается, затем продолжает) Все было настолько обыденным, что я не придавала происходившему никакого значения. Затем понемногу ты взрослеешь и все чаще слышишь подобные истории. В конце концов, ты говоришь себе, что это, возможно, вовсе не нормально. Думаю, последствия отражаются на мне больше, чем можно было представить.

Что вы хотите этим сказать?

ГП: Важно понимать, что не существует отдельных кейсов или персоналий. Просто такой уклад. Я отправилась в турне, когда мне было 16-18 лет. Ехать мы должны были с Жилем Бейером (который был обвинен в насилии над Сарой Абитболь). С тем, кто прикладывался к бутылке, без конца делал нам замечания, свободно заходил в раздевалку, когда мы переодевались. Мы тогда просто смеялись, потому что не знали как на это реагировать. Что мы могли делать? Все считали это нормальным и делали вид как будто ничего не происходит. Да, вот такая атмосфера. В другой раз один телекомментатор сказал, что хотел бы оказаться со мной в постели. Не уверена даже, что я тогда была совершеннолетней. Потом он продолжал отпускать комментарии в подобном духе касательно моего тела. Больше всего меня огорчает не сам этот факт, а то что подобное считается чем-то естественным. Оглядываешься, и вдруг понимаешь, что всем все равно. Я своими глазами видела как… (делает паузу) Жиль (Бейер)… Конечно, это не сравнить с тем, о чем говорила Сара Абитболь, такого масштаба не было, но это были весьма спорные моменты. Мы знали о его сомнительном прошлом, но он все равно продолжал работу с молодежью. Однажды ты вырастаешь и понимаешь, что твой случай не представлял никакой важности. Это тяжело. Очень тяжело. Опасно то, что в тот момент ты всего этого не осознаешь. В те годы я конечно же не могла все это проанализировать. Только сейчас понимаю, что я формировалась под влиянием этой системы.

Вы пришли к этому во время во время пандемии. Именно тогда вы почувствовали выгорание?

ГП: Мне кажется, выгорание происходило постепенно, и я до сих пор пребываю в этом состоянии. Сейчас, конечно, мне намного лучше, потому что я прошла (терапевтический) курс, чего не могла сделать во время катания. Я не могла прийти на каток и высказать то, что меня возмущало. Нужно было взять перерыв. Это не единственная причина, но одна из. Я должна было это сделать и рада, что сделала. Это помогло объяснить себе – почему уходит мотивация и происходит упадок моральных сил. Это на самом деле деморализует, когда окружающим наплевать на твое психологическое состояние. Вокруг нас столько гадких людей! Это уже превратилось в культуру поведения. И мы до сих пор за этим наблюдаем, это не поддается объяснению. Мне хватило сил с этим справиться при участии близких, знакомых и других людей, но проблема никуда не ушла – откровения жертв так плохо воспринимаются обществом. С этим так трудно жить, просто какой-то сюр. Когда я вижу людей, переживших ужасные вещи, которые не будут высказываться, потому что их слова не воспримут всерьез… Есть в этом нечто деморализующее. Так что да… (пытается подобрать слова) Мне на самом деле был нужен перерыв.

Как вы оцениваете свое состояние сегодня?

ГП: Как сказать? Это небыстрый процесс. Да и конца он в общем-то не имеет. Все, кто проходил терапию знают, что это бесконечный путь. Так или иначе, прохождение терапии – лучшее, что я сделала в своей жизни.

Что в конечном итоге стало толчком к тому, чтобы обратиться к терапевту?

ГП: Я начала ее незадолго до (Игр в Пекине-2022), однако выбор подходящего специалиста был непростым делом. К тому же я понимала, что если решу открыть этот ящик Пандоры, то точно не доеду до Олимпиады. Когда ты не пришла консенсусу внутри себя, даже лучший в мире специалист будет бессилен. Я начала курс уже после Игр, после того как мы объявили о паузе в выступлениях. Одна моя подруга сталкивалась с похожими проблемами и уже проходила курс, который ей очень помог. Я на самом деле заметила разницу «до» и «после». Тогда я сказала себе, что хочу того же. Сейчас я понимаю, что мне помогло то, что мной занялся человек вне спорта. Это позволило вернуться к нормальной реальности и сказать себе: «Многое было ненормально, недопустимо». Я обратилась к терапевту своей подруги, но это тоже заняло несколько недель. И самое интересное, только на последнем сеансе я почувствовала эффект. По крайней мере, на сеансе, перед которым я решила: «Если и сегодня не будет Эффекта, я прекращаю все!» Невероятно.

Как вы видите себя через 5-10 лет в профессиональном и личном плане?

ГП: У меня много идей касательно отдаленного будущего. (смеется, потом задумывается) Посмотрим, что из этого претворится в жизнь. Прежде всего, я хочу делать фигурное катание позитивным и привлекательным. Я хотела бы быть причастной к переменам и делать все возможное, чтобы этот вид спорта менялся в положительную сторону, потому что знаю, что Федерация уделяет большое внимание исправлению ошибок прошлого и обеспечению максимально возможно здоровой среды. Хочу учиться новым вещам, получать удовольствие, продолжать еще долгое время выходить на лед. (смеется) Возможно, в собственных спектаклях. Использовать личный опыт. Хотелось бы проявить себя в других сферах творчества, возможно, соединив их с фигурным катанием. Литература, театр, любимая музыка… Хочется объединить вместе все свои увлечения.

Ссылка на перевод
https://vk.com/@publicpapadakiscizeron- … ni-bez-sor
Ссылка на оригинал
https://www.francetvinfo.fr/sports/spor … r=CS2-765-[twitter]-

Когда я только обратила на ребят внимание, я считала Габи более толстокожей чем Ги, а по итогу вышло наоборот
Но тут надо понимать, что у них условия разные

Да раньше у неё всё началось
Все уже забыли "мы почти не приехали" (С) и рассказ как не могла тренить и ей предлагали отказаться от Граца?
Просто в пандемию одно на одно наложилось и бахнуло по полной..

прикольно что желают Не возвращения паре исключительно те кто пару не любил..под соусом жалости конечно

в том то и дело
Еще год назад я смотрела на Габи на шоу и говорила...она не вернется
А в этом сезоне она уже совсем другая и в этом сезоне у меня появилась надежда, а потом пошли слухи
И я уверена что решение уже принято просто не озвучено, и оно обдуманно со всех сторон, потому что повторения прошлого четырехлетия никто не пожелает

Если б ЧМ был где то на выезде я б согласилась.. но дома почему бы и нет. Гийом с самого начала паузы работает в IAM как помощник
Но возможно я тоже хватаюсь за соломинку
в любом случае я думаю в ближайшие недели все решится
в прошлый раз они во время тура сделали заявление о продлении паузы...Тур начнется 8 апреля