Обидно не выступать из-за допинга, но закон есть закон
— Как вы оцените текущий сезон в России? Удалось заместить международные старты внутренними российскими?

— На мой взгляд, вполне. Федерация оказала огромную поддержку всем спортсменам, стимуляция не только и не сколько финансовая, важнее даже моральная составляющая. Мотивация выходить и работать. У ребят есть возможность выступать, показывать себя. Зрители, медиа, телевидение, интерес большой, конкуренция невероятная, ажиотаж. Так что все здорово.

— В парном катании лидеры даже не стали делать паузу или уходить на покой. Получается, надежду никто не теряет вернуться на международный уровень?

— Конечно, все работают и ждут. Такого, чтобы опустились руки, нет, все надеются и верят, что временные сложности преодолимы. Взять тот же детский спорт. Не скажу, что перестали приводить детей, верить в спортивное будущее. Определенный скепсис у родителей есть, трудности с планированием... Но как и у всех и везде сейчас. Но вот такого, чтобы совсем забывали спорт, такого нет, жизнь идет своим чередом.
— Вопрос, скорее, в сроках этих трудностей. Водоразделом будет Олимпиада?

— Пожалуй, что так. Карьера в фигурном катании обычно длится не очень долго, и люди нацеливаются на конкретный олимпийский цикл. Милан-2026 — мечта многих в России, поэтому хочется верить, что к тому времени все будет уже спокойно и мы будем выступать.

— У вас был период в карьере, когда вы вообще не выступали и тоже не по своей вине — ждали конец дисквалификации партнера. Тяжело проходил этот период?

— В силу возраста, юношеского характера паники не было, желания все бросить тоже. А вот потом возвращаться было непросто. Готовиться к первым выступлениям после снятий ограничений, контрольным прокатам... Казалось, что впервые выхожу на лед, какой-то барьер был. Что поделать, волнение, забываются какие-то нюансы. Но пока длилась дисквалификация у Юрия, мне было чем заняться. Подтягивала базу одиночного катания, были свои пробелы там, разучивала тройные прыжки, работала над скольжением. Работы хватало, мотивации тоже. К тому же в будущем маячила Олимпиада, и это был важный стимул не сдаваться.

— Когда только узнали о дисквалификации Юрия, что почувствовали?

— Шок. Естественно, шок, трудно было в это даже поверить. Сон, шутка, что угодно, но не правда. Но принять тогда мне это было проще, пережить. Кто знает, случись подобное со мной уже взрослой, быть может, я приняла бы другие решения. Не секрет, что мне поступали предложения сменить партнера, были неплохие варианты. Но я тогда их даже и не рассматривала, даже мыслей не было. Но я даже говорить об этом не хотела. Каталась, уверяла, что все будет хорошо, и заряжала всех своим юношеским оптимизмом. За счет него и удержались вместе.

— Обидно, что на вашу карьеру повлиял такой случай? Ведь объективно речь об улучшении спортивных результатов не шла...

— Я все понимаю. Нет мысли сделать себя сильнее, выиграть нечестно... Но есть закон. В жизни тоже много случаев, когда вроде бы не сделал никому ничего плохого, а нарушил какие-то важные правила. И за это приходится отвечать. Все приходит с опытом, нужно перестраховываться, следить за всем, думать о том, что подобное может случиться с каждым. Обидно, но обратно время не отмотать.

— Впереди суд по делу Камилы Валиевой. Стоит надеяться на лояльный подход?

— Уверена, что сторона защиты делает для этого все возможное. Прикладываются огромные усилия, можно сказать, усилия всей страны. Но делать какие-то прогнозы, особенно с учетом всей политической ситуации... Нет, это дело неблагодарное, сейчас такое время, что за сутки все по три раза меняется.

— Думаете, на суд могут повлиять общемировые политические тенденции?

— Суд спортивный, а спорт — он так или иначе всегда крутился вокруг политики. Тем более сейчас. И когда речь идет о российском спортсмене в текущих условиях, понятное дело, какое заведомо будет отношение. Хочется верить, конечно, в истинную нейтральность и высшую справедливость. Будем надеяться, что те, от кого зависит решение, смогут от всего абстрагироваться. Как будет, на самом деле покажет время.

— Что в целом можете сказать об отстранении российских спортсменов? Это справедливое решение?

— Не хочется далеко уходить в политические дебри. Я сама сейчас далека от большого спорта, поэтому не мне, наверное, оценивать. Кричать, что это несправедливо, не буду. Время тяжелое, есть на то разные причины... Хочется верить, что найдутся компромиссы и пути решения ситуации.

— Один компромисс уже есть — предложение от МОК допускать под нейтральным статусом. Это разумный вариант?

— На мой взгляд, вполне. Хороший выход из тяжелой ситуации, более-менее позитивный выход для российских спортсменов. Знаю, что к нейтральному статусу относятся по-разному, особенно разного рода политики. Но я сама как спортсменка за права спортсменов. И будь у меня такого рода выбор, я бы выбрала соревнования. Понимаю, что спортивный век короткий, и если на кону стоит единственная Олимпиада, к которой ты готовился всю свою жизнь... Ради нее на очень многое пойдешь, и не на такое.

Не стоит смешивать спортивные отношения и частную жизнь

— Видел вас в списках артистов ледовых шоу. Чаще всего выступаете вместе с бывшим партнером?

— До карантина катались вместе с Юрием. В шоу Татьяны Навки, в городских ледовых шоу. Потом взяли паузу вынужденно, в этом году вновь возобновили шоу по области. Но сейчас кататься с Юрой не получилось, поскольку он переехал работать в Казань. Поэтому по логистике собираться не выходит, тренироваться. Недавно встала в пару с Александром Энбертом, удивилась, насколько легко и комфортно получилось. Неожиданно, но интересно и здорово. Впервые каталась с таким высоким партнером, сначала сомневалась, думала, что долго придется адаптироваться. Но в итоге все прошло гладко, буквально в первый же день получилось сделать и поддержку, и выбросы.

— Сложно далось решение снова кататься с Ларионовым, пусть и в шоу? Все-таки разрыв был достаточно эмоциональным...

— Нас снова свел случай. Я вышла на первое шоу с Ильей Авербухом. Пригласили, я согласилась, все было достаточно спонтанно. Меня поставили кататься с другим партнером, а на репетиции я увидела Юру с другой партнершей. Впервые за несколько лет увиделись. На репетиции, естественно, поздоровались друг с другом. И уже через год на шоу Навки нас пригласили вместе именно как пару. Сначала были сомнения, но созвонились, пообщались. Проблем не было.

Понятное дело, что были разногласия, но они уже в прошлом. Мы взрослые люди и понимали, что нам лучше кататься вместе. К тому же я рада, что вопрос решился. Когда происходит конфликт или ссора, но затем спустя какое-то время преодолеваешь его и снова возвращаешь хорошие отношения. Я всегда стараюсь сохранять дружеские отношения и не зацикливаться на прошлом.

— То есть о прошлом даже и не вспоминали?

— Прошло время, мы стали другими людьми. Он уже стал тренером, я изменилась. Повзрослели, переварили, осознали. Время идет, люди меняются.

— Разрыв обсуждали, либо решили не возвращаться к той истории?

— Серьезно не говорили об этом, разве что через шутки. В позитивной манере. Был забавный казус, я же после Юры каталась с Андреем Депутатом. И там была совсем иная парная техника, мне пришлось во взрослом возрасте перестраиваться, я узнала, что приходится толкаться в поддержке, помогать партнеру. С Юрой у нас была заметная разница в весе за 20 килограммов, и все элементы выполнялись, грубо говоря, на его физических силах. Я шла в поддержку вообще не напрягаясь, а тут нужно было и поработать. Так вот, когда я снова встала в пару с Юрой, он удивлялся, что я вообще делаю, что со мной не так. Вроде бы девять лет катались вместе, но пришлось обратно перестраиваться.

— Следили за карьерой Ларионова с Натальей Забияко? Болели за него или против?

— Мы соревновались друг с другом, приехали с Андреем на чемпионат России, там была и Наташа с Юрием. Было интересно, не скрою, что были эмоции. Волнительно как мне, так и Юрию. Хотелось победить, но без злости. Мы с Андреем тогда победили, хотя разница была небольшая. И когда у Ларионова с Забияко не получилось и он завершил карьеру, злорадства не было, к тому же я и сама думала уже о том, чтобы заканчивать. Так что мы в одно время примерно завершили.

— Если смотреть на российское парное катание, это напоминает бразильский сериал. Едва ли не каждый с каждым по разу хотя бы катался, друг к другу переходил... На личные взаимоотношения это сильно влияет?

— Зависит от человека. Есть примеры, когда партнер с партнершей ненавидят до конца жизни друг друга и не общаются. В то же время встречаются и такие, когда в гости друг к другу ходят, желают удачи. Как по мне — важно уметь разделять работу и жизнь. С одной стороны, отношения человеческие, с другой — профессиональные как партнера и партнерши. Не стоит это смешивать. Переход от одного тренера к другому тоже эмоциональная история, которая разрушает всех, и хорошо бы попытаться сгладить углы, не давить на больное.

— Получается, вы человек, который не держит в себе обиду? И желания подсыпать что-то в коньки Забияко не было?

— Наташа тут точно ни при чем. Она большая молодец, я ее уважаю, мы еще общались с ней, когда она каталась за Эстонию. Я видела, как она пашет каждый день, пара с Юрием была визуально тоже приятная, достойная. В итоге не срослось, так бывает, но поверьте, я зла им не желала. Ни Наташе, ни Юре. Собственно говоря, мне было уже и не до него. Есть новый партнер, новая жизнь. Зачем зацикливаться на прошлом и помнить только плохое? Лучше смотреть на себя и заниматься любимым делом. 
Когда нет главного конкурента, остальные работают без энтузиазма
— Чем вы сейчас занимаетесь?

— У меня своя спортивная школа. Работаю в основном с детьми. В основном это первый разряд, массовый спорт. Много детей младшего возраста. Кроме того, как уже говорила, периодически участвую в различных проектах, в том числе в ледовых шоу.

— Амбиций заняться тренерской работой в большом спорте пока нет?

— Мне ближе пары, если речь идет о большом спорте. Об этом думала, даже уже сотрудничала с парами Олега Васильева. Он мой бывший тренер, сейчас работает в Белоруссии. Я приезжала к нему на сборы в Раубичи, помогала с постановкой программ. Интересно, к тому же, меньше конкуренция в парах. При этом как по мне — работать с парами сложнее. Тут и взаимодействие партнеров друг с другом, и специфические парные элементы. Меня это завораживает.

— Есть мнение, что парное катание сейчас деградирует. Вы с этим согласны?

— Смотря о чем говорить. В России я деградации такой не вижу. Возможно, поменялись приоритеты, в Санкт-Петербурге отличная школа, ребята прогрессируют, несмотря на сложности. Есть небольшой спад в Москве. И то не скажу, что это спад. Скорее, попытки удержать прежние позиции. Мы ведь уже это обсуждали с вами, сложно развиваться с пониманием того, что тебя до главных турниров не допустят. Я по себе сужу, была в похожей ситуации, когда сидела без соревнований из-за дисквалификации. Нужно находить внутри себя мотивацию. Спортсмен должен всегда дышать, к чему-то стремиться. А сейчас российских спортсменов ставят в определенные рамки. Но это временно, и те ребята, что с честью эти трудности пройдут, потом будут еще сильнее.

— Хорошо, а что касается мирового катания? У него есть шансы без России? Двойные прыжки, слабые выбросы, даже китайская школа идет на спад...

— Расслабились без нас! Когда нет главного конкурента, остальные работают без прежнего энтузиазма. Возможно, это последствия олимпийского сезона. После Игр всегда лидеры уходят, смена им еще не пришла. И сезон-два виден провал, затем идет возвращение. Так что я бы не стала делать далекоидущих выводов, посыпать голову пеплом. Конечно, есть еще и последствия ограничения ультра-си.

Был период, когда все побежали за четверными элементами, я его тоже застала. Но это все привело к череде серьезнейших травм, поэтому стоимость рискованных элементов ограничили. Смысла их готовить сейчас мало, а значит, и мотивации. В одиночном катании четверные решают все. Сейчас даже юниоры в 12 лет прыгают по несколько квадов, как парни, так и девушки. В парах же опасность получить травму выше, поэтому этот технический прогресс решили немного притормозить.

— Это было верное решение?

— Трудно сказать. С одной стороны, попытка сохранить здоровье спортсменов. С другой, спорт должен двигаться вперед, эволюционировать. Бороться с прогрессом как с ветряными мельницами... Но само по себе желание работать над спортивным долголетием правильно. В некоторых случаях риск бывает излишним, и четверные подкрутки, возможно, именно тот случай. Неудачно закончится она — и все...

— А так получается, ISU выбрал путь к деградации вида? Как минимум к стагнации.

— Деградация — громко сказано. Прогресс не остановить, просто вместо революционных процессов, как в одиночном катании, будут эволюционные. Постепенные. К тому же, развиваться можно в разных направлениях. Смотреть на вторую оценку, работать над эстетикой, усложнять поддержки. Это происходит каждый год. Тем не менее на прыжки, подкрутки и выбросы как смотрели, так и будут смотреть. Поэтому со временем четверные в парное, пожалуй, придут.
— Сейчас в России много сильных одиночниц. Если они перейдут в пары — это может стать новым стимулом для развития?

— Я не знаю, как они адаптируются в парном катании. Сама с такими сложностями не сталкивалась, я перешла в пары еще ребенком, так что сложно рассуждать. Как подниматься в поддержку, на выброс. Определенные страхи для одиночниц будут, многие заходят спокойно на четверные, а вот высоты боятся. Тут все зависит от внутреннего ресурса человека, его готовности работать и учиться. Есть много примеров, когда девочки вставали в пару и в 20 лет и все было нормально. Зависит от физиологии, базовых данных. Если заложено так, что легко, почему нет?

Нужно еще и ребят подобрать так, чтобы органично смотрелись вместе. Не как два одиночника, а именно как пара. Действовали слаженно. Работать не только над собственно элементами, но и взаимоотношениями на льду, подстраиваться друг под друга. Проекты есть интересные, те же Косторная и Куница. В теории эти ребята вдвоем могут исполнять параллельный тройной аксель! Возможно, они будут первыми, кто это сделает, и это будет выход на новый уровень для спорта. А дальше подобного будет еще больше.