.

Впервые я увидел катание Коширо Шимады в 2014 году на шоу «Легенды льда» в Женеве. С того момента в его карьере произошло много всего, в том числе и переезд в Швейцарию в 2017-м. В марте у нас прошло большое интервью в Шампери, а чуть позже – ещё один разговор после того, как фигурист получил бронзу на Небельхорн Трофи 2023. Это интервью является своего рода компиляцией наших диалогов.

– В 2014-м ты принимал участие в «Легендах льда», общался со Стефаном во время японских сборов и на Юношеской Олимпиаде два года спустя, а затем решил обосноваться в Шампери. Если б у тебя была возможность дать юному себе совет, чтобы бы ты сказал?

– Я счастлив, что в своё время принял решение переехать в Швейцарию. Поэтому я бы сказал себе: «Не парься, люди, которые будут находиться вокруг тебя, очень милы. Просто приди, посмотри на происходящее и наслаждайся катанием». Вот что я бы передал самому себе в прошлое.

– Ты был очень юн, приехал в одиночку, по-английски не особо и говорил… Смелое решение.

– Да, в связи с этим я очень благодарен моей маме и всей семье за то, что они позволили мне уехать в Швейцарию. Хотя, думаю, они сильно переживали из-за моего неумения готовить, я не знал, как убираться и справляться с другими ситуациями в условиях самостоятельной жизни. Я признателен Стефану, Крису, всем тренерам за сердечную и тёплую поддержку. У меня остаётся много воспоминаний с того периода, слишком много, чтобы рассказать о них сейчас (Улыбается).

– Можешь ли поделиться забавными историями из того времени? Может быть, связанными с твоим своеобразным менталитетом…

– Помню, что чувствовал себя немного неловко, когда нужно было произносить в ответ «да» или «нет». По-японски это звучит «hai», что означает «да» даже если иногда это «нет». Даже если я чувствовал себя нехорошо и кто-то, например, мои тренеры, интересовался, всё ли в порядке, я говорил «да», но это «да» означало «нет», что-то в таком духе. Поэтому наставники пребывали в недоумении, а я тушевался. Но сейчас я понимаю, как выразить свои мысли чётче.

– Я с большим удовольствием наблюдал за вашими тренировками в Шампери. Стефан вкладывал много энергии в работу с тобой, несмотря на усталость к концу сезона.

– Да, я тоже. И Денис (Васильевс), и Стефан страстно любят фигурное катание. Когда я устаю, то смотрю на их занятия, что даёт мне много сил – в этом удивительная особенность Тим Шампери. И эта связь, возможно, является чем-то более личным.

– Но мы в курсе этих нюансов. Достаточно вспомнить, как в период проведения шеффилдского этапа Гран-при комментировали ваше с Денисом решение приезжать вместе на как можно большее количество турниров – только так вы могли чувствовать себя лучше. Но, к сожалению, вы не можете подбирать соревнования по этим критериям, не так ли?

– Нет, не совсем так. Я могу отмечать, в каких соревнованиях хотел бы принять участие. После этого федерация рассматривает варианты и решает, кто будет участвовать в каждом турнире. Я рад, что мы делимся своим мнением во время тренировок. Тот турнир в Шеффилде был действительно замечательным, и мы выступили там очень хорошо. Впоследствии Стефан сказал, что тот момент в его тренерской карьере был прекрасен. Думаю, это началось тогда, когда Денис завоевал бронзу на Чемпионате Европы. Это был замечательный момент, который заставил всех фигуристов Шампери трудиться ещё больше. Потом случились Олимпийские игры, а затем Чемпионат мира, когда Шома выиграл золото. Он также отлично выступил на Играх и Гран-при, а затем на Национальных соревнованиях.

– Поговорим о национальном чемпионате. Мы радовались, когда ты получил серебро, учитывая, какая конкуренция там сложилась. Пытался ли ты проанализировать, что было сделано правильно на том соревновании?

– Было много вещей, которые я понимал. Это очень волнообразно; ты не всегда плох, но и не всегда хорош. Когда я пересматриваю свои тренировки, например, с моментами хороших прыжков в межсезонье, то вижу, что делаю их с наименьшими усилиями.

Это похоже на то, когда вы наблюдаете за Юдзуру. Кажется, что его прыжки совершаются без усилий, легко; он не задумывается о них. Поэтому, когда я достигаю этого состояния, все эти нюансы позволяют чувствовать себя более расслабленно, естественно. Когда я готовился к Национальным соревнованиям, думал про себя: «Ты уже так усердно работал, теперь переключи внимание и наслаждайся, смотри, что получится». Думаю, что такой осознанный подход был наиболее правильным. Вы знаете, как и Шома, он выглядит очень естественно, всегда, даже во время шестиминутки. Он просто там показывает, над чем работал. Каждый отдельный фактор: физическое состояние тела, технический уровень, помощь окружающих, от специалиста по физподготовке, тренеров – всё сошлось воедино, было взаимосвязано. Оглядываясь назад, могу сказать, что всё во время этого соревнования было на высоте. Я знал, что смогу показать действительно хорошую результативность. На самом деле я ожидал, что буду работать лучше, делать более чистые программы. Когда я неудачно прыгнул тройной флип во время произвольной, в голове пронеслось: «О, нет, со мной такого никогда не случается!». Так что, да, у меня было очень сильное ощущение того, что я боец, и это чувство было потрясающим. Благодаря этому я так хорошо там выступил и в итоге достиг замечательного результата. Безусловно, это был самый яркий момент в моей карьере.

– Почему же тогда не получилось воссоздать то же ощущение во время Чемпионата Четырёх Континентов (Коширо финишировал одиннадцатым)?

– Хороший вопрос. Мне было тяжело сохранять бедро в хорошем состоянии, ведь несколько лет назад я получил травму.

В олимпийском сезоне после ЧЯ, где я стал десятым, в планах не оказалось других соревнований, поэтому я отправился в больницу, чтобы детальнее проанализировать своё физическое состояние. Мне рассказали о необходимости операции, позднее мы обсудили вердикт врачей со Стефаном и Крисом. Нелегко залечивать травму – и даже когда ты сделал это, бедро всё равно остаётся слабым местом.

Итак, мы решили продолжать работать, пытаться найти другое решение. Именно в то время я и нашел специалиста по физподготовке Акихиро Отоси, который с тех пор всегда работает со мной. Он использует различные методы лечения, включая иглоукалывание. Но даже с его помощью это тем не менее не всегда эффективно. Иногда какая-то мышца тянет за определенную «точку», и это вызывает сильную боль.

Несмотря на мою неудачу на ЧЧК, я ценю полученный опыт, ведь это крупный чемпионат.

– Ты решил оставить свою короткую программу «Sing, sing, sing».

– Да, Стефан посоветовал мне это сделать. Он сказал, что хочет увидеть от меня больший вклад в эту программу. Он знает, как сделать её лучше во втором сезоне по аналогии с образом Чарли Чаплина для произвольной программы прошлого сезона.

– Поставлена новая произвольная «Пляска смерти». Любопытно, что вы решили использовать совсем другую аранжировку.

– В период подбора музыки мы слушали разные варианты и как только наткнулись на интерпретацию Юйцзя Ванг, то поняли, что она по-настоящему неординарна. Эта версия в фигурном катании ранее не звучала, хотя само произведение очень популярно. Для меня исполнение этой программы стало вызовом, но я насладился ею; Стефан внёс в неё множество уникальных движений и эмоций.

– Мне кажется, что эта более «деликатная» версия усложняет катание…

– Будет нелегко, но если я хочу совершенствоваться, то мне необходим более сложный путь. Я чувствую, что Стефан предоставляет мне возможность расти, поэтому я должен сделать это, я отдаю ему должное. Думаю, программа будет потрясающей, хотя и очень сложной. Даже если у меня будут какие-то ошибки на прыжковых, я все равно должен продолжать кататься без перерыва. Программа сложна из-за фортепианной музыки, поэтому мне необходимо обратить внимание на все эти детали, чтобы хорошо ее интерпретировать. Включать прыжки в программы сложно, но классно, когда они есть. (Улыбается)

Что-то похожее я видел в показательном номере Мао Асада на Skate America в 2016 году («Сюита для виолончели» Баха). Это было потрясающе, вы должны взглянуть на этот номер. От катания захватывало дух, была прочувствована каждая нота. Возникало ощущение, будто смотришь балет – это уже был не спорт, а искусство. Вот почему я хотел выбрать что-то классическое. Однако, чтобы достичь такого же уровня, мне нужно упорно трудиться, и я с нетерпением жду возможности приумножить результат.

– Стефан отмечал, что в какой-то момент в программе появляется образ кукловода…

– Да, именно так. Обычно он делится со мной своими мыслями. Когда я увидел его в движении, то понял, что речь идёт о чём-то подобном. Музыка раскрывает тему живого и мёртвого, вызывает мрачные ощущения.

– Точно, музыка очень мрачная. Когда ты катался под неё, я подумал о том, насколько она контрастирует с твоей личностью…

– Дело в том, что я чувствую себя комфортнее в этом стиле, чем, скажем, в поп-музыке. Мой друг Казуки Томоно однажды сказал, что хотел бы увидеть мою «тёмную сторону» на льду. Ему нравится наблюдать за мной в весёлых программах, но в то же время он предпочитает и «страстные» мотивы, как это происходило с «Ромео и Джульеттой» или «Тоской». Он вспомнил об этих программах и сказал, что хотел бы чаще видеть меня в таких образах.

– В период проведения Чемпионата четырёх континентов ты анонсировал новую произвольную и упомянул имя Дениса Тена, который исполнял короткую под «Пляску смерти» в олимпийском сезоне.

– Просматривая выступления Дениса Тена, я поражаюсь, насколько он был хорош в любой музыке, и не только в этой. То же самое могу сказать и о своём одногруппнике Денисе Васильевсе. Я потрясён его умением выступать в разных жанрах. Он прекрасен и во время тренировок. Я стремлюсь к тому, чтобы быть похожим на таких фигуристов.

– Как и ты, Денис Тен принимал участие «Легендах льда» в 2014 году. Интересно, общался ли ты с ним?

– Нет, я был слишком скромен и юн, не говорил по-английски, поэтому лишь наблюдал со стороны. У меня осталось одно групповое фото с ним, но при этом ещё и масса воспоминаний. Он всё ещё жив в наших сердцах и наших глазах, по крайней мере, мы может пересматривать его выступления. То, что случилось с ним – трагедия, он был потрясающим фигуристом.

– И ещё один вопрос о твоих программах. Как создавался твой показательный номер «Мулен Руж» и почему ты выбрал эту музыку?

– Номер ставился со Стефаном, мы готовили её до национального чемпионата. Когда я был не в форме и плохо себя чувствовал, он предложил мне заняться чем-нибудь творческим. Мы обсуждали варианты, и он сказал, что хотел бы увидеть меня в тематике фильма «Мулен Руж». Он произнёс: «Пришло время!» И мне понравилась эта музыка, она очень эмоциональна – на самом деле, я не катал под что-то подобное, разве что в «Ромео и Джульетте». Я бы хотел отдать все эти эмоции зрителям.

– Как в целом прошёл Челленджер Небельхорн Трофи, твоё первое соревнование в сезоне?

– Я был очень взволнован перед стартом сезона. Конечно, в жизни есть только один Nebelhorn Trophy 2023, поэтому я хотел, чтобы каждое мгновение, каждая секунда были особенными. После летних шоу я усердно работал, хотя на занятия у меня оставалось немного времени, я прибыл в Шампери только 7 сентября. Я был шокирован тем, насколько готов Денис (Васильевс). Он выглядел действительно хорошо, у него были чистые прогоны обеих программ, и это сильно очень сильно мотивировало. Недели, которые я тренировался, были великолепными, намного лучше, чем в предыдущие сезоны. У меня был чистый прогон, и я чувствовал себя вполне готовым. Счастлив, что и на соревновании был в хорошей форме.

– Ты упомянул участие в межсезонных шоу. Насколько я знаю, выступления там были твоей мечтой. Расскажи, пожалуйста, о самых главных впечатлениях этого лета.

– Мой опыт работы в шоу начался даже несколько раньше – это были представления «Звёзды на льду» и «Цветение на льду». Затем уже «Мечты на льду», One Piece on Ice и «Друзья на льду». Это был не первый мой опыт работы со «Звездами на льду», и я горжусь, что участвую там в составе нашей японской группы. Кроме того, я провожу больше времени с иностранными фигуристами, общаюсь, наслаждаюсь каждым моментом пребывания на катке. Но самые сокровенные чувства связаны у меня с прокатами Шизуки (Аракавы), Дайсуке (Такахаши) и Каны (Мурамото). У каждого из них такая сильная страсть, такая уникальная индивидуальность. Когда я увидел их, то понял, насколько сильно люблю фигурное катание. Было приятно наблюдать за каждым выступлением, я ловил себя на мысли: «О, я хочу быть похожим на этого фигуриста!». Это вдохновило меня – нужно прилагать больше усилий и не лениться.

– В финале шоу был забавный момент, когда вы присоединились к другим, чтобы исполнить последовательность шагов из программы Poeta Стефана, и это выглядело действительно здорово!

– (Смеётся) Это была идея Каны, Дайсуке и Стефана. На самом деле я однажды научился шагам у Стефана, но то было настолько давно, я мало что запомнил, были лишь некоторые движения, которые врезались в память. Мы просто позабавились.

– Хотел бы побольше узнать у тебя о шоу One Piece on Ice. Совсем недавно я смотрел One Piece на Нетфликсе. Знаю, что на ваше выступления приходили актёры, озвучивавшие эту мангу.

– Да, у нас была встреча с ними после шоу. Они были так взволнованы, когда увидели эту историю на льду! А ведь они раньше ничего не знали о фигурном катании. Вообще поклонники One Piece приходили к нам на шоу, чтобы поближе познакомиться с этим спортом.

Когда мы узнали, что артисты придут навестить нас, мы немного занервничали, но они были очень милы. Мы смогли увидеть, насколько характер каждого из них сочетался с персонажами манги.

– Особенно Иньяки Годой, исполнитель роли Луффи!

– Да! Мы увидели его впервые и подумали: «О, это же Луффи!» Он был как две капли воды похож на Луффи! Я даже рассказал об этом Шоме (Уно). Шоу стало для меня необычным опытом, я вообще люблю смотреть на ледовые представления с захватывающей историей. Конечно, и гала-шоу тоже, но тем не менее история открывает больше возможностей для фигурного катания, поэтому One Piece On Ice стал такими популярным в мире.

– Шоу получило потрясающие отклики, и вы стали звездой, дали множество интервью, в том числе и на радио.

– Да, у меня остались впечатления, я попробовал для себя что-то новое. И никогда не уставал, получал удовольствие и ещё больше энергии. Всё мое лето было потрясающим.

– Если мы говорим, что Иньяки очень похож на Луффи, то Шома, наоборот, полная противоположность этому персонажу. И всё же у него получилось очень хорошо!

– Как друг Шомы, я могу сказать, что от него тоже исходит очень позитивная энергия. Он всегда естественен, остаётся собой на все 100%. Так что между Шомой и Луффи существует связь, хотя ему и приходилось работать над особенной пластикой, что для зрителей, вероятно, было в новинку. Потому что хоть он и мил со зрителями, но в то же время его нельзя назвать открытым и улыбчивым. И вот он – Луффи. Конечно, Шома упорно трудился ради и, возможно, временами даже боролся, мы никогда этого не узнаем. Но я действительно ценю его усилия, потому что он вдохновил всех нас на такой же усердный труд. Он был лидером команды.

– А как бы ты охарактеризовал Санджи? Ты говорил, что в манге он твой любимый персонаж, но похож ли ты сам на него? Напомню: вы оба любите готовить, и вы оба длинноногие. Также Санджи очень влюбчив. Похоже ли всё это на тебя?

– (Смеётся) Нет, это не так. Но на самом деле, мне было интересно играть эту роль. В костюме было очень удобно передвигаться – отличная работа художника. И все эти мелкие детали – тоже были полезны, например, я мог сильно вытянуть свободную ногу. Вся актерская игра была такой забавной: то, как я стою, моя осанка, то, как мы с Зорро-Кейджи раздражаем друг друга. Это было необходимо для того, чтобы Санджи стал настоящим. Все эти маленькие нюансы формируют всё представление, и они были очень важны для фанатов One Piece, которых мы хотели привлечь к фигурному катанию. И это потрясающе; это то, что я хочу делать в фигурном катании: открывать возможности, показывать красоту этого вида спорта новым зрителям, которые его не знают. Я действительно ценю такую возможность.